Летишь над восточной частью Армении, прижавшись щекой к холодному иллюминатору, смотришь вниз и все не перестаёшь удивляться: лунный пейзаж — и только внизу медленно проползает выжженное оранжевое нагорье, сплошь усыпанное черными, белыми, красными камнями. Нередко бросаются в глаза ровные круги, обрамляющие верхушки гор. Им, этим кругам, миллионы лет. Некогда они были кратерами вулканов. Некогда здесь земля гудела и ревела, выбрасывая на поверхность мириады тех самых черных, белых, красных камней, которые все вокруг превращали в без жизненную пустыню.

 

     Тысячи лет эта территория Армении практически не возделывалась человеком. И не только потому, что попытки были тщетными. Нужна была уверенность в завтрашнем дне, без которой человек невозьмётся за дело, зависящее от многолетней изнурительной роботы. Такая уверенность, наконец, пришла в Армению, которую иногда называют Карастан — страна камней. Земли, расположенные в низменной части республики, в Араратской долине, тоже на были землёй как таковой. Солончаки. Надо было из двух зол выбирать тогда меньшее. Не было техники для очистки от камней, и пришлось взяться сначала за солончаки, которые выдающийся почвовед В. В. Докучаев назвал «оспой земли».

     Для освоения солончаковых земель во всем мире проводится довольно сложный комплекс мероприятий, ведущий к исцелению земли в буквальном смысле слове. Беседуя с сотрудниками республиканского Института почвоведения и агрохимии, я на раз ловил себя на мысли, что здесь относятся к земле, как к человеку. 

 

     Профессор Г. Петросян говорит, что процесс лечения нельзя затягивать, иначе мы не получим должного эффекта. А получив должный эффект, нельзя забывать, что мы имеем дело с ослабленным организмом. Отсюда логичное продолжение многолетнихоздоровительных работ. Например, в первый год сельскохозяйственного освоения сеют озимую пшеницу. Затем в течение трех—четырех лет культивируют люцерну. Словом, долго
ещё трудятся над каждым квадратным сантиметром земли,
чтоб получить самое землю.

 

     Расходы, конечно, гигантские. В денежном отношении они окупаются через годы. В моральном — тотчас же. Сама ребота по исцелению земли, по ее сотворению — это уже осознаиная гордость: ты своими руками создаёшь кусочек Родны. Ибо синоним родины в любом языке — земля.

Сегодня Араратская долине даёт более 60процентов овощей и фруктов, производимых в республике. Когда-то армяне-беженцы не решались обосноваться в этой, как полвека назад ее называли, мёртвой долине. Сейчас, выезжая из Еревана в сторону Эчмнадзнна и Октемберяна, трудно поверить, что нескончаемый ряд виноградников и фруктовых садов вырос на бывшей бросовой земле.

 

     В первые годы борьбы с солончаками параллельно ставился вопрос об очистке земель от камней. И кое-какие участки очищали от них еще тогда, когда на селе не было деже трактора. И лишь а 1967 году в республике были созданы 32 отряда, каждый их которых, по существу , представлял собой боевое подразделение, призванное вступить бой с камнями.

 

    В Советской Армении — около сорока административных районом. И, пожалуй, наиболее каменистым считается Талинский. Я не раз обращал внимание, что, подъезжая к этому району, пассажиры, словно сговорившись, умолкают. Они молча смотрят не устрашающую своим видом каменистую пустыню, уходящую к горизонту. Порой кажется, что застыл окаменел неведомый океан в момент шторма. И уже каким-то 

чудом представляется крохотный зеленый сад у дороги или деревня, обрамленная виноградниками. Если бы не огромные пирамиды и баррикады, сложенные из камней вокруг фруктового сада, вокруг деревни, вокруг виноградника, то врядли можно было бы поверить, что зги островки-оазисы созданы руками человека. Именно потому, что не верится, хотелось бы рассказать, как практически с оз д юте я эти самых островки, покрытые зеленью. Хотя бы привести перечень работ на каждом квадратном метре.

 

    Вначале специальный рыхлитель проходит по полю, чтобы, если можно так выразиться, расшевелить покрытую каменным панцирем землю. Проходит он три раза. Проходит крест-накрест, Потом корчеватель двигает с места каждую глыбу, чтобы эти камни-пни, камни-зубы вытащить из земли, в которой они пролежали тысячи, а может, и миллионы лет. Потом собиратель — все машины или приставки к обычному трактору имеют соответствующее своему назначению название — скучивает камни в одну груду, в один курган. Как правило, выбирают такое место, которое теперь уже никогда не понадобится| человеку. Петом плантажным плутом машина достает камни нз глубоких слоев земли. Собиратель в основном подбирает крупные камни. Мелкие все же приходится выносить руками. Потом следует планировка или разравнивание. Со стороны глядя на это, можно Подумать, что люди готовят к игре фут-больное поле. Планировка, как, кстати, и все процессы, проводится трижды. Потом идет вспашка пятизубым плугом. Одна деталь: когда а Талинском районе готовились к вспашке, я был уверен, что это уже последний шаг, что земля уже готова, так сказать, к сдаче. Но каково было мое удивление, если не сказать о досаде, когда я увидел, как накануне уже почти очищенное поле вновь покрылось тысячами и тысячами камней. Они вылезли из земли на поверхность, как картефель после картофелеуборочной машины. И совсем как картофель их убирают только руками. После третьей вспашки земля все еще бывает усеяна крохотными камешками, но их уже не трогают. Они — это известно давно — оберегают землю. Они не вечерней зорьке согревают ее своим теплом.

 

    Я смотрел на исцелителей земли, и мне все казалось, что очи заняты сбором урожая. В самом дела, такое впечатление, будто люди собирают урожай... камней. Я подумал: а все же интересно, сколько тонн камней «дает» каждый гектар. Оказалось, в среднем по тысяче тонн. Это а среднем. Бывает, и до пяти тысяч тони доходит.

 

    Что же даёт такая вот земля, о которой в грядущем будут говорить как о загадке? В пространной̆ статье «Резервы горной республики», опубликованной̆ десять лет назад я газете «Сельская жизнь», перечислены районы, где резвито виноградарстао. В перечне том не было Талинского района. Сегодня виноградари района дают республике более десяти процентов сырья для изготовления всемирно известных марочных коньяков. Десятки видов сельскохозяйственной продукции отгружеют талинцы за пределы республики.

 

    Шестьдесят лет назад в Талинский район хлынули потоки беженцев. Девяностолетний колхозник Петрос Аветнкович Овенесян вспоминает: «Мы выбрели эти камни, потому что здесь была свобода, была Россия, а с ней спасание. Мы знали, что здесь невозможно жить. Думали, к следующей весне уедем с этих мест. И потому строили доме-времянки. Здоровые дрова жгли, а гнилье шло под строительство. Но вот при шла новая власть. Она веру вселила в нас. Колхоз нас сплотил. Нас обьединили организованность и технике. И выжили все, кто добрался. Все до единого». 

​